Название: А может быть...
Бета: Жанна Акчурина
Фендом: Monochrome factor (аниме)
Пейринг: Широгане/Акира
Рейтинг: R
Жанр: слеш, романтика (мб), POV
Предупреждения: ООС
Саммари: Что творится в голове у Акиры? Какие мысли его одолевают по поводу Широгане?! И к чему приведёт прессование его мозгов?!
Дисклаймер: Сорано-сан естественно

POV АкираЭто же смешно!.. Его слова вызывают недоумение, быстро переходящее в раздражение. А он словно не замечает, как слова меня злят, и продолжает из раза в раз повторять их, тем же тоном с таким же выражением лица, словно заклинание. Это похоже на бред сумасшедшего!
А его ужимки? Пошлые шуточки прямо в ухо, что чувствуется дыхание на щеке, и глаза – совсем близко, настолько, что можно рассмотреть узор из чёрных крапинок в синих, как беспокойное море, глазах. На мгновение наши взгляды встречаются, на один краткий миг у меня внутри всё переворачивается, а сердце сладко и больно трепещет где-то в горле. В эту секунду, кажется, мир исчезает и есть только глубокие синие глаза, со странным выражением смотрящие на меня; а затем я словно выплываю из трясины, резко вскакиваю со своего места и накидываюсь на него с криками, выплёскивая всю свою злость и недоумение, которое син у меня вызывает. А он… А он!.. Смотрит на меня с лёгкой улыбкой на карминовых губах, словно я маленький щенок, обиженно лающий перед ним, а в глазах твориться что-то странное и настолько непонятное, что смотреть не хочется и мне приходится отворачивать голову, чтобы не видеть его лица.
Он лжец! Двуличный интриган, по лицу которого никогда не понять, что думает на самом деле! Тогда приходит вполне логичный вопрос: «Какую цель он преследует на самом деле?» Все его слова начинают подвергаться сомнению, ведь не зря даже Ко-нии не доверяет ему. И это странное выражение лица, с которым он говорит эти глупые три слова! Можно подумать, что в его голосе звучит искренность, но выражение глаз не сочетается со словами. Как можно понять ту странную поволоку, которая накрывает его взгляд, когда он смотрит на меня, говорит со мной или просто находится рядом? Это раздражает!
Злит его манера ничего не говорить, пока не припечёт! И главное, как он потом объясняет! С невероятной скукой на лице, словно ему недоедает рассказывать нам, низменным существам, о великих королевских планах Его Величества! Бесит!!
И я не понимаю, что за бред творится со мной! Почему так сладко бьётся сердце, когда я смотрю на его спину, прислонённую к моей кровати; на его длинные шелковистые волосы, туго стянутые в длинную серебристую косу; на его неширокие плечи, которые так и хочется обнять; на тонкую длинную шею, словно девичью; на бледную кожу за ухом, к которой хочется прикоснуться кончиками пальцев? Но я мотаю головой, отгоняя наваждение, что-то словно изнутри взывает к моей душе, вызывая просто ураган эмоций, когда дело касается его – и ничего не помогает. Пытаешься отвлечься, но голова всё равно заполнятся мыслями о нём. Его образ словно отпечатался у меня в памяти и даже когда закрываю глаза, я вижу его милую улыбку и синюю бурю в глазах. А это всё вызывает злость, ведь это выбывает из колеи, я перестаю контролировать свои эмоции, словно кто-то откупорил Шкатулку Пандоры в моей душе и выпустил всё раздражение и ненависть.
Что это? Что за чувство взывает ко мне изнутри? Кто запустил в моё тело этот странный вирус? И главное: за что? Неужели я успел так провиниться, что в наказание мне определили такую мучительную пытку? Нет! Нет! Всё хватит! Я начинаю становиться параноиком! Но всё равно ничто не может изгнать из моей головы эти мысли – они как назойливые мухи жужжат в моём мозгу, заставляя морщиться и в раздражении пытаться от них отмахнуться.
Он наверно считает меня интересным развлечением, если всё время подшучивает надо мной и намекает на всякие мерзости и, видимо, забава ему нравиться. Ведь он не перестаёт издеваться, заставлять меня смущаться и краснеть, что я никогда не любил. Крики не помогают, и я уже сам начинаю считать себя маленьким ребёнком, пытающимся лопаткой отмахнуться от комара. Просто невозможно вообразить, что у него есть серьёзные намерения, этот его образ милого дурачка вызывает оскомину на зубах. Как идиот, честное слово!
И неожиданно мне в голову прокралась одна мысль, я даже попытался свалиться со стула перед столом, но реакция у меня на диво неплохая. А если дать ему то, что он просит? Может тогда и вся моя жизнь вернется в прежнее русло? Он уйдёт восвояси и больше никогда не появится в поле моего зрения? Хочу на это надеяться…

Сегодня измотались все. Драться с кокучами становится всё тяжелей и тяжелей, а ранее использовавшиеся способы уже не помогают – приходится двигаться до напряженного хруста в мышцах, до треска в костях. Все настолько измождены и устали, что Ая умудрилась пропустить два удара, а с ней это редко случалось; Ко-нии едва успел избежать смерти, сцепившись с двухметровым монстром и, если бы я вовремя не увидел подкрадывающегося сзади урода, то братец стал бы похож на шведский сыр – в дырочку. Кенго, наверное, единственный, кто умудрился получить больше всех ранений, но остаться на ногах и даже попытаться поднять общий боевой дух. Мне надоело слушать его завывания, и я раздражённо пнул, задавая ему движение по направлению к дому.
Первое, что я сделал, когда очутился в своей комнате – это уткнулся носом в подушку. Он же, немного постояв у входа, грациозно присел у моей кровати и прикрыл глаза, склонив голову. Длинные пряди волос по бокам скрывали от меня лицо, и я решил, что самое подходящее время что-то делать. Взвесив все «за» и «против», я пришёл к неутешительному выводу, что если не сделаю, то не узнаю каково это. И черт! Меня терзало банальное любопытство! Тот его поцелуй при заключении контракта и вправду воззвал не только к изменениям, но и трепету сердца в груди. И это…было даже отчасти приятно... Я прикрыл с силой глаза и мотнул головой, отгоняя непрошеные мысли, а затем резко поднялся, садясь на кровати. Син даже не пошевелился, продолжая тихо медитировать. Я протянул руку и кончиками пальцев прикоснулся к его затылку, к тонким, серебристо-снежным волосам. Он вздрогнул! Невероятно! Тень и вздрогнула! Тотчас повернулся ко мне, в его широко раскрытых глазах читалось недоумение и вопрос, но я не хотел ничего слушать. Отчасти боялся струхнуть, а отчасти не хотел прерывать контакт наших взглядов. Я схватил его за воротник плаща и притянул ближе к себе. От недоумения ли, от шока ли, но он подчинился и приподнялся, садясь перед кроватью на колени. Моё лицо всё равно оказывалось выше, но это было не важно, я пытался держать его взглядом, но против воли мои брови были нахмурены, а губа закушена. Я мешкал, и я понимал это.
- Что?.. – начал, было, он, но звук удивлённого голоса послужил для меня сигналом. Я немедленно приблизился настолько, что коснулся его кончиком носа и прижал свои губы к его приоткрытому в вопросе рту.
Это странно! И глупо! Сейчас он оттолкнёт меня! Но вместо этого его губы распылились в улыбке, и он подался вперёд, кладя руки мне на талию. Я застываю на мгновение и смотрю в шоке в его странные глаза, которые залиты той странной поволокой, определения которой я дать не могу, и в секунду осознаю весь ужас своего положения. Но син не даёт мне опомниться до конца и опускает на кровать, прижимаясь ко мне всем телом. Я чувствую, как его руки в перчатках задирают мне рубашку и скользят по пояснице, спине, лопаткам. Сердце, как назло, стало так быстро биться о ребра, что я слышал его стук в ушах. Волна тепла беспрерывным потоком стала подниматься откуда-то снизу, с каждым приливом приближаясь к голове. Моё лицо горело, но я не мог снять руки с плеч тени, который с упоением целовал меня. Это…это…я не мог подобрать слов тем эмоциям, которые просыпались во мне с каждой его лаской. Мои мысли замедлили свой бег, отдавая бразды правления над телом чему-то другому, чему-то настолько сильному и яркому, что я терялся в этом свете. Чему-то, что тень пыталась с каждым разом передать мне…
Его прикрытые от удовольствия глаза были передо мной, а длинные угольные ресницы легко, - как полёт бабочки – касались моего лица. Син не был настойчив, его руки не спеша исследовали моё тело, но и, не давали мне воли. Он, легко порхая пальцами, снимал с нас одежду, что я не заметил когда оказался полностью обнажён. Подавшись на ласки тени и невольно раскрыл глаза и простонал ему в губы. Что он делает? Его руки были тёплыми, но пробегая пальцами по моему телу, они казались на диво прохладными, такими, такими… Я снова застонал, откинув голову назад. Тень ласково провела ладонью по моей щеке и что-то пробормотала. Я хотел узнать что, но следующая ласка заставила меня снова опустить голову, и зайтись в приглушённом хрипе. Тугой комок горячего жара сжался внизу моего живота, и с каждой новой секундой он становился всё больше, на него накручивались мои стоны, прохладные пальцы тени, его голос что-то тихо, но при этом ясно нашёптывающий мне на ухо, его глаза… Что же за выражение у него в глазах?!
Тень приподнялась надо мной и улыбнулась. Той странной улыбкой, мягкой, слегка растягивающие его карминовые губы – той, которую я так ненавижу! За что мне это? Как он смеет?! Он неожиданно закусил губу, на его лбу выступила испарина, его лицо как-то поменялось, немного искажаясь, и я в удивлении приподнял голову, но именно в этот миг всё и случилось. Син резко подался вперёд, тяжело входя в меня. Я вскрикнул – от боли. Тугой комок мышц не хочет растягиваться и поэтому он закусил губу. Наверно ему тоже больно… Всё моё тело отторгало его, не давало окончательно наиграться, сыграть последнюю партию, нажать на нужную кнопку после которой всё исчезнет, пропадёт, рассыплется, как песочный замок, и всё станет как прежде, без него…. Тень склонилась надо мной и снова прижалась к губам. Требовательный и при этом какой-то просящий поцелуй, словно он… молил?! Резкий болезненный толчок и вот я в шоке и наслаждении выгибаюсь в его руках. С этого момента всё изменилось. Снова…
Единение. Такое непривычное, странное, как и всё то, что связывает его и меня. Такого раньше никогда не испытывал... Наслаждение, перемешанное взаимным притяжением, объятия, обещающие вечную защиту. Так странно… и правильно... Наши тела, танцующие в интимном танце, настолько знакомом, но при этом новом, словно где-то уже такое было, но под давлением времени скрылось, стёрлось, правда, не до конца. Жар пламени, холод ветра, серебро на тьме, всё так смешалось, не понять кто и где. Единое целое, некогда ставшее двумя половинками. Терять и находить, снова и снова, каждую ночь, каждую жизнь.…

Единожды потеряв, ты не смог себе простить, винил себя, что не защитил, как обещал, не успел, и нет тебе прощения! А однажды найдя, не смог поверит своему счастью, окунулся в чувства, но наткнулся на каменную стену, кем-то возведённую – видимо кем-то очень жестоким и умелым, потому что, сколько ты бы не бился, не мог воззвать к заветному имени. И злиться не на кого, опять же только на себя, потому что ты виноват…. Но сейчас, в данную минуту, ты счастлив, ведь перед тобой любимое лицо, такие родные глаза, живые, горящие страстным пламенем. Ты до исступления готов любить его, не давая мгновению пропасть, отдать все, что до конца не успел.

Вместо слов с губ срываются крики, доводящие мозг до точки кипения. Эмоции зашкаливают и готовы перевалиться через край, через секунду… ещё и ещё… мгновение… совсем немного… Глубже!

В приоткрытое окно в небо устремляются два крика, два голоса, сплетающиеся в одну песню, слышимую только для двоих, звучащую только для ушей избранных. Всего один раз за свою жизнь я почувствую это, но я хочу продолжать слышать твой голос, зовущий меня, твои глаза с мольбой смотрящие на меня. Умоляю всего один раз, но я так хочу этого!

Тьма на серебре. Серебро на тьме. Две головы склоненные друг к другу, у обоих на лице улыбки, но по щекам сереброволосого короля текут слёзы, крупными бусинами капают на разворошённую постель и застывают серебристыми пятнами на простыне. От чего же он плачет? От боли? От любви? Но нам, увы, этого никогда не узнать…

Это просто сумасшествие! Это бред! Нереальность происходящего просто вбивается мне в голову, а противный разум подсовывает образы, заимствованные с прошлой ночи. Нет! Нет! Невозможно, но как… здорово! Невероятно до такой степени, что и говорить об этом страшно. Отголоски ночи заставляет меня вздрагивать каждый раз, когда я чувствую щекой мягкие волосы тени, вдыхаю их пряный запах. У меня сладко ёкает сердце в горле, а пульс бешено стучит в ушах. Может это?..
Лёгкое прикосновение ко лбу, прохладные пальцы отводят в сторону волосы, касаются лица. Я непроизвольно открываю заспанные глаза. Син, подперев локтём подушку, смотрит на меня. Прекрасное бледное видение, я снова закрываю глаза и слышу звон колокольчика – смех тихий, но врывающийся в мои уши. Я снова распахиваю глаза. На его губах та же улыбка, но сейчас она мне кажется такой искренней как никогда, а взгляд… поволока серебра застилает черные зрачки на синем фоне, как беспокойное море, но теперь я с уверенность могут определить что это – нежность. Яркая, никогда не скрываемая нежность, направленная полностью на меня. Нежные руки, ласковые прикосновения, улыбка, выражающая в себе заботу, фраза, состоящая из трёх слов… Кусочки мозаики, наконец сложенные воедино!
Я приподнял голову и ещё раз посмотрел на Широгане, на эту среброволосую тень, и впервые в жизни мне в голову забрался червячок сомнения, который сразу перерос в вопрос.
А может быть…. я ошибался?